Форум » Париж стоит мессы! » Трактир "Рог Изобилия" мэтра Бономе » Ответить
Трактир "Рог Изобилия" мэтра Бономе
Шико: Сие питейное заведение раскинуло свои тенета между лавкой зеленщика и книгопечатной мастерской на широкой и прямой, как стрела, улице Сен-Жак, главной улице Латинского квартала. Соседство с Сорбонной, а так же несколькими крупными монастырями, в том числе, аббатством Сент-Женевьев, обеспечивало хозяина трактира, любезного и добропорядочного буржуа Бономе, изрядной долей постоянных посетителей в лице нищих, но вечно голодных студиозусов и плутоватых монахов, всегда имеющих, чем расплатиться за трапезу. Одним из завсегдатаев был сборщик милостыни, дородный брат Горанфло, которому всякий раз приходилось делать над собою некоторое усилие, дабы пройти беспрепятственно в двери трактира. [quote]"...Брат Горанфло вел жизнь созерцательную, то есть он выходил из монастыря рано поутру, если хотел подышать свежим воздухом, и попозже, если желал погреться на солнышке; уповая на бога и на монастырскую кухню, он заботился лишь о том, чтобы обеспечить себе добавочно и в общем-то не так уж часто сугубо мирские трапезы в "Роге изобилия". Число и обилие этих трапез зависели от настроения верующих, ибо оплачивались они только звонкой монетой, собранной братом Горанфло в виде милостыни. И брат Горанфло, проходя по улице Сен-Жак, не упускал случая сделать остановку в "Роге изобилия" вместе со своим уловом, после чего доставлял в монастырь все собранные им в течение дня доброхотные даяния за вычетом монет, оставшихся в кабачке. А еще у него был Шико, его друг, который любил хорошо поесть в веселой компании. Но на Шико нельзя было полагаться. Порой они встречались три или четыре дня подряд, потом Шико внезапно исчезал и не показывался две недели, месяц, шесть недель. То он сидел с королем во дворце, то сопровождал короля в очередное паломничество, то разъезжал по каким-то своим делам или просто из прихоти... "[/quote] Локация для более-менее регулярных попоек брата Горанфло и его приятеля, шута Шико, место, где вызнаются тайны и раскрываются заговоры... Участники: Горанфло, Шико, игротехи, остальные - по запросу.
Ответов - 49, стр:
1 2 3 All
Студиозус(ы): Новость , что их визави за трактирным столом оказался сам завкафедрой богословия вызвал ропот в компании студентов, но оппонент оказался не из пугливых. Скрестив руки на груди и смерив взором профессора медицины и богословия нахал продолжил: -Вот как , мессир? С каких это пор богословы защищают потаскух? По совести, назвать шлюху шлюхой это сказать святую правду. А вот и доказательство- парень кивнул в сторону потерявшего терпение брата Ангела- вот и исповедник этой курвы** , вот и духовный наставник этой сучки. Удобно-то как гулять с каноником. Тут же согрешила, тут же и покаялась. Да эта lupa*** не то в пост , она ему хоть прилюдно все удовольствия предоставит. Тьфу, сколько шума из-за одной meritricula, из-за одной vacca stulta****. И подтвердив свое мнение , парень от души плюнул на пол. * мессир- обращение к преподавателю университета * курва- кривая лат. стало общеупотребимым синонимом распутной женщины *** lupa- проститутка лат. **** mеritricula- лядь. лат. ***** vacca stulta -тупая корова лат.
Хозяйка трактира: Привлеченная шумом в обеденном зале Берта выглянула из кухни, опытным взором оценила ситуацию, ахнула. - Ой, святые угоднички, дядя Клод, да бросай ты к богу Фому Аквинского , сейчас моего каноника метелить будут! И женщина пулей вылетела из кухни, захватив с собой кочергу.
Почтенный буржуа: Мэтр Клод Бономе по натуре своей был философ. Господь ему своих детей не дал, а посему он любил свою единственную племянницу Бертранду как родную дочь, в сынишке её, продолжателе трактирного дела, души не чаял, поэтому на все намеки о шашнях Берты с каноником отвечал кратко и по философски: - А что она, не человек что ли? Исходя из сказанного, он не остался равнодушным к призывам племянницы, снял очки, отложил трактат Фомы Аквинского и поспешил в обеденный зал, кликнув четырех дюжих трактирных вышибал.
Хозяйка трактира: Вокруг группы спорящих собралась приличная толпа посетителей трактира, ибо скандал предстоял интересный. Берта растолкала собравшихся , слуги ей успели объяснить суть конфликта, поэтому появилась она в центре собравшихся во всеоружии: разъяренная как тигрица и с кочергой на перевес. - Кавалеры!- обратилась она со слезами в голосе к Шико, Тальякоцци и Горанфло- Держите его крепче, кавалеры! Он у меня на драку горячий! А эта рыжая морда сын городского прево! * Миленький мой, не связывайся! Тебе что, каторги и плетей не хватало? Берта надув губки сдула выбившуюся на лоб упрямую прядку волос и пошла в атаку на оскорбителя: - Ах ты, рожа наглая, как меня назвал ? Повтори вблизи, а то я не слышала. Ах ты мерзавец! Назови так свою мать! Кто ко мне подкатывал? Кто мне обещал за любовь золотые сережки? Не ты ли? Так вот знай: за все сокровища мира тебе меня не видать. Да будь ты Адам, а я Ева, на нас бы род людской пресекся. Даже ради продолжения рода я бы тебя к себе не допустила. Как ты меня назвал? Так вот знай, если и шлюха- так не твоя , а его! И только его. Я тебе потом объясню почему, при людях неудобно. А тебе, щенок, вот столько не обломится. И Берта с презрением отмеряла на ногте мизинца сколько не обломится студенту. * прево -главный судья городского суда.
Студиозус(ы): Парень однако был не из пугливых. Он в ответ рассмеялся, отступил , обнажив шпагу*. - Спокойно моя красавица, спокойно! Чтобы мне не пришлось так часто повторять то, что всем известно, я напишу это слово у тебя на лице. И студент приставив шпагу к лицу женщины расцарапал ей щеку. ** Под скулой заалела кровавая полоска, Бертранда ахнула, выронила кочергу , схватилась за щеку и залилась слезами. *** * прево дворянин, стало быть его сын при шпаге. ** согласовано *** согласовано.
Гаспар Тальякоцци: - Нет, каков подлец- заметил Гаспар Тальякоцци обращаясь к Шико- Сдается что этот nothus hom * , этот сын судейского сутяги , этот дворянин пера и чернил** не доживет до моих экзаменов. Я то предополагал на экзамене его придушить, да какой же преподаватель выдержит. Не учить ему трактатов Фомы Аквинского, не познать мудрости Августина Блаженного, а уж у меня бы он философом стал бы! Он бы среди ночи разбуди, наизусть бы шпарил богословскую науку. А пересдавал бы как! Ммм. До старости. Но не судьба! Puto vos esse molestissimos!*** Полагаю, придется его прямо здесь прикончить. Не так ли, господин де Шико? * ублюдок ** дворянин пера и чернил-дворянин, получившиий дворянство на чиновничей службе *** Ты меня достал! лат.
Санитарный брат: Санитарный брат сидел за столом пригвожденный железной рукой месье Шико, слушал, багровел и стискивал кулаки. Когда же этот юнец выхватил шпагу и дотронулся ей до Берты, брат Ангел схватил нож со стола, резко выпрямился, крутанул плечом, отбросив руку месье Шико, и направился к студентам. Тальякоцци попытался его удержать*, схватил, но каноник отбрыкнулся, расчищая себе путь. Перед ним стоял этот наглый пёсий сын и помахивал своей шпажонкой. Переть прямо на противника, длина оружия которого превышает длину твоего локтя – бессмысленное дело. Брат Ангел поднял с пола кочергу, оброненную Бертой, и, выставив ее вперед, угрюмо пошел на врага. *согласовано
Хозяйка трактира: Забыв о боли в расцарапаной шпагой щеке Берта пронзительно закричала: - Ой, миленький да что ты делаешь! Не тронь эту тварь! Да его папаша прево тебя живьем съест! Люди добрые! Да что же это такое! Да тебе же будет тюрьма-каторга , каноник мой! Да держите его кавалеры! И Бертранда бросилась между дерущимися, между шпагой и кочергой, и крикнула , раскинув руки: - Стоять , сволочи! Никто не шелохнется! Кавалеры! Замерли все! Если кто шелохнется, схвачу со стола нож и горло себе перехвачу! Вот сыном клянусь! Его же эта мразь убьет! А не убьет, так его прево убьет! За своего ублюдка. Не двигаться! Все замерли от такой страшной угрозы, понимая, что отчаявшаяся женщина не шутит. Бертранда видя, что ей удалось всех временно парализовать заговорила спокойно: - Значит так. Если ты, брате мой по Адаму, сделаешь хоть шаг, то я задеру при всех юбку выше пояса. При всех. Пусть лучше я себя прилюдно опозорю, чем тебя убьют. Все равно кто: прево или его сынок убогий. Бертранда легко как козочка вскочила на стол , и розовая льняная юбка поползла вверх, открывая пену кружев нижних юбок, стойные ножки туго обтянутые нитяными белыми чулками* , обутые в башмачки переплетеные на ступнях полосками кожи. Юбки взметнулись выше тонких женских лодыжек чуть-чуть открыв изящные голени. - А теперь , миленький, вперед- спокойно сказала женщина- если хочешь моего публичного позора. Щеки у неё порозовели , под скулой алела кровавая царапина, упрямый черный локон выбился из пышной прически и упал на бровь, в маленьких мочках покачивались и кроваво поблескивали рубиновые сережки. - Вперед, миленький , и ты узнаешь, на что я способна. Законы о роскоши тогда не были строги, кружева у мидл класса были популярны типа " шитье" , женщина не из бедных ожидая любовника могла себе и большее позволить. Гардероб супруги неаполитанского ремесленника составленный в описи налогового инспектора поражает роскошью. Ну любили женщины наряжаться! Всегда и все.
Студиозус(ы): -Тю! Сучка! - крикнул бесстрашный нахал- Мать честная, да какие ножки! Да у вас губа не дура, святой брат! Два су, и ты между ними! Да какой нам вертеп показывают в великопостный день! Ай да мадам Герр! Давай , святой брат! Ату меня, ату! Нападай! Пусть ваша потаскушка задерет повыше юбку! Смотрите , народ честной! Вы такое видели? Давай, мадам Бертранда! Задирай повыше юбку! Тебе есть что показать! Мне нравится! Ножки у тебя что надо! Посмотрим что там выше. Давай, святой брат! Нападай! А ты, сучка, поднимай повыше юбку! Я уже снимаю штаны!
Дом Модест Горанфло: Брат Горафло открыв рот смотрел на предоставленное зрелище: - Матерь божия! Да прелесть-то какая! Какие ножки! И все прочее. Да чтоб не на мессе поперхнуться, на исповеди подавиться! Да какая бабеночка! Вот повезло собрату. Затем опомнившись , обратился к собрату: - Не марай рук, брат мой. Верное слово говорит мадам Бертранда. Тут его и без тебя уделают, слава богу, есть кому. Ну и я шпагой не шпагой, но кулаком в рыло дам, авось до прево мое имя не дойдет. А вот тебя этот паскудник давно заприметил возле хозяйки и имя твое знает . Так что сядь тихо, брат мой, и смотри что будет дальше. И отче Горанфло переместился поближе к студентам по хозяйски засучивая рукава рясы.
Шико: Когда брат Ангел сорвался-таки со своего места, готовый биться кочергой против шпаги, Шико буквально повис у того на плечах, не допуская свершиться беде. Дело приняло совсем уж скверный оборот - теперь ведь придется пустить горячему юнцу кровушку, ох придется, хоть он и сын прево, а хоть бы и сам прево, дьявол его побери! И тут выходка Берты, по-женски немудреная, но тем коварная и дерзкая одновременно, спутала все карты и поставила заступника ее чести в весьма неловкое положение. А молодчики-студиозусы знай себе подливали масла в огонь, растравляя брата Ангела пуще дикого зверя. Видать крепкое винцо подал им сегодня мэтр Клод, что совсем стыд позабыли... - Эй, святой брат, она ведь не шутит, барышня твоя... - зашипел гасконец прямо в ухо злосчастному полюбовнику Берты - Сиди, не шелохнись, если не хочешь позорить ее, а мы с мессиром и братом Горанфло намнем этим смутьянам бока и вышвырнем их вон отсюда, пока караульные не вмешались. И обещаю тебе, что самолично рожи им всем распишу шпагой так, что ни мать родная не признает, ни мессир Тальякоцци не заштопает! Будут в балагане безухими и безносыми выступать!
Дом Модест Горанфло: Не слыша увещеваний санитарный брат рванулся к оскорбителю. Бертранда взвизгнула, юбки взметнулись выше, открывая ножки до округлых коленок* к восторгу трактирной публики. В этот миг Горанфло коршуном упал на собрата, схватил его за руку, завернул назад и сбил с ног подставив подножку.** Оба упали на затоптаный посетителями дубовый пол. - Лежи тихо, собрат- прошептал он ему на ухо- лежи и помалкивай. Отдохни. Тут и без тебя справятся. * согласовано ** согласовано
Гаспар Тальякоцци: Тальякоцци , сбитый с ног и с толку пару минут назад санитарным братом ,быстро сообразил что ему надо делать. Он легко вспрыгнул на стол, схватил на руки стоявшую с поднятой до колен юбкой Берту и спустился назад с драгоценной добычей, орущей, брыкающейся и пытающейся расцарапать ему лицо. Он чувствовал как женщина бьется в его руках как пойманая птица, как упруго выгибается её тело. Но её вопли и попытки добраться до его физиономии отнюдь не вдохновляли. - Спокойно, дорогая мадам Герр, спокойно. Ничего вашему канонику не угрожает, так же как и вам. За вас и за него есть кому заступиться-зашептал он ей на ухо.
Хозяйка трактира: Бедная женщина от страха за возлюбленного на миг потеряла рассудок. - Нет! Нет! Пустите меня! - кричала она пытаясь вырваться из рук маэстро, отбиваясь, брыкаясь и царапаясь- Нет! Люди добрые! Да что же это такое! Да креста на этом студенте нет! Так подставлять под плети бедного человека! Да помогите же вы ради бога! Да пожалейте вы меня! Его же убьют! Я не переживу этого! Пожалейте!
Почтенный буржуа: Помимо любви к философии мэтр Клод Бономе обладал здравым смыслом. В любом другом случае он вместе с вышибалами выкинул бы наглеца и его компанию вон из трактира собственоручно надев ему на голову ведро. Но городской прево большой господин. Это его чиновники часто шарят на кухне, штрафуют за грязь в трактире, за продажу уксуса*, проверяют не разбавлено ли вино, это их приходится умасливать и ублажать обедами за счет заведения. Короче, мэтр Клод Бономе положился на господа бога и месье де Шико, которого добрый господь бог там предусмотрительно ему послал. Мэтр Бономе принял из рук маэстро Тальякоции кричащую и плачущую племянницу и нежно её обнял. - Берта, дитя мое, ребенок мой! Не плачь, козочка моя! Ничего твоему канонику не будет. Никакой прево его пальцем не тронет. За него и за тебя есть кому заступиться. Успокойся, девочка моя! Берта уткнулась в воротник холщовой рубашки дяди, вкусно пахнущий кухонными специями и дымом очага, и тихонько поскуливала как щенок, всхлипывая и успокаиваясь. ** Нежно гладя Берту по черным блестящим кудрям, уложенным в пышную прическу , мэтр Клод кивнул трактирным вышибалам, чтобы они присоединились к драке, когда это будет нужно. * трактирщики перегоняли прокисшее вино в уксус, продавать же его они не имели права , т.к. наносили ущерб цеху уксусников. Разумеется, продавали из-под полы, есть масса судебных дел между цехами и эпических драк. ** согласовано.
Шико: Препоручив заботу о санитарном брате его же собрату по монастырю, Шико шагнул к наглецам, без дальнейших колебаний вынимая шпагу из ножен. Ему было не привыкать со времен службы по разным замкам и гарнизонам к подобным трактирным заварушкам, откуда одни уходили победителями, других же выносили в сторону лекаря или ближайшего кладбища. Не удостоив молодого нахала даже безгласым вызовом*, гасконец первым делом вернул тому позорящий удар в лицо, обведя нетвердую защиту двойным финтом. На щеке негодяя заалела царапина, обильно оросившая кровью его белый, отложной на испанский манер воротник. - Это тебе на память от нашей доброй хозяйки! - шут отступил назад, перевел клинок в атакующую позицию и снова шагнул вперед, в намерении точно так же разукрасить другую щеку этого бездельника. Но тот, почуяв, что против него стоит не кроткий монах, но завзятый дуэлянт и сильный боец, стушевался и отступил, пытаясь остановить продвижение Шико к цели посредством всего, что подворачивалось под руку. Два его приятеля-недоумка тоже слегка протрезвев, предпочли возглавить отступление и бросились к дверям трактира, но там их встретили дюжие парни мэтра Клода с дубинками наперевес и недобрыми ухмылками... - А, молокососы, сильны только с бабами да монахами воевать? А ну к бою, сукины дети, дайте мне нашпиговать доброй сталью ваше нутро! Фу, как засмердили-то с перепугу! - отбивая неуклюжие выпады вынужденных обороняться парней, Шико только сам распалялся все сильнее, и его клинок то и дело доставал кого-то из них, нанося неглубокие, но позорящие порезы. Ему достаточно было чуть усилить атаку, чтобы все трое распрощались с жизнью и улеглись к ногам обиженной ими женщины. Но именно ради нее и ради доброго трактирщика он пока щадил негодяев. _____________________ * вызов не обязательно было озвучивать голосом, существовал способ сообщить о намерении драться через постукивание ногой по полу или через некоторые другие жесты и сигналы тела.
Санитарный брат: Лежа придавленным мощными телесами брата Горанфло, брат Ангел пытался освободиться от столь тяжкой ноши и снова ринуться в бой. Брат Горанфло его о чем-то мягко уговаривал, но каноник видел только все выше поднимающиеся юбки Берты и ему хотелось плакать от бессилия, потому как весь город завтра будет судачить о ее стройных ножках и пышных бедрах, а при встрече – поминать ее поднятые юбки и спрашивать по чем зря, почему брат Ангел не пообломал нахальному юнцу ноги и руки, не вырвал его паскудный язык и мужское естество за такие вольности. Но за все его обиды храбро постоял месье Шико, заставив молокососов броситься к выходу. Брат Ангел тяжело вздохнул, сглотнул и жалобно попросил дать ему глоток доброго вина.
Дом Модест Горанфло: Видя, что в дело вмешались трактирные вышибалы, отче Горнфло глубоко вздохнул. - Ну теперь, брат мой, настала моя очередь. Позаботьтесь, доктор, о мадам Бертранде и нашем канонике, это ваше дело. Поручив Берту и собрата заботам маэстро Гаспара и мэтра Бономе, отче Горанфло перекрестился: - Ну, во славу Господа нашего и святой Женевьевы! С Богом! И ринулся в мешанину драки, в мелькание рук, тел, падающих стульев, раздавая удары могучими кулаками в ненавистные рожи, в челюсти, куда попало с криком: - А, школяры, крапивное семя! Так порочить смиренного монаха! Так обижать честную женщину! Получай, иродовы души! А вот вам за брата Ангела! А это за мадам Берту! А это ещё раз за святого брата! Ещё раз за Берту! А это вам от меня! Что помнили и детям завещали, как сказал апостол Павел? Не злословьте, не замутняйте читые родники души грязными речами! Поняли? Не злословьте! Ещё раз от меня за собрата!
Студиозус(ы): Поначалу заступники этой шлюховатой Берты тушевались, опасаясь, видать, ссориться с сыном городского прево, и головы парней закружились от собственной неприкасаемости и выпитого вина, а шуточки сыпались, острые, что твой перец, подзуживающие трактирщицу все выше задирать свои юбки. - Ату, ату ее! А ну-ка брат монах, покажи, что у тебя под рясой, оприходуй-ка ее своим кадилом! - Давай, чего разлегся? Или правда, что про вас, монахов, говорят, что вы в содомском грехе погрязли по самые уши? Гляди-ка, какая туша на него сверху навалилась! - гоготали парни, покуда рыжий расписывал личико трактирной давалки своей шпагой. Но едва пред ними замаячила добрая сталь, и кровавые узоры украсили щеки заводилы, как желание поглумиться сменилось более здравым намерением унести ноги - да не тут-то было! Оказавшись зажатыми между разгневанным бретером, вступившимся за трактирщицу (видать, ему тоже в ласках не оказывала, сучка!), и крепкими трактирными служками с палками в руках, студиозусы заметались в поисках выхода. Завязалась потасовка, в ход пошли горшки со столов и стулья с лавками, и, теряя зубы и обрывки одежды под градом ударов, парни кое-как выбрались из трактира и дунули вверх по улице, желая только одного - живыми добраться до своего пристанища. Навстречу им довольно скоро попался городской караул, и рыжий сын прево мстительно направил солдат во главе с капитаном в сторону "Рога Изобилия", расписав то, что с ними там случилось, как нападение разбойников. Капитан сперва усомнился в правдивости его слов, но имя отца, сказанное со значением, заставило того подчиниться и пойти проведать, что за разбойники такие едва не лишили жизни честных и бедных студентов Сорбонны...
Раймон д'Анжлер: Капитану сильно не понравился тон, каким с ним заговорил рыжий парень с окровавленной рожей и разодранной одеждой - наверняка сопляки сами на ссору напросились, а теперь желают за папиным креслом отсидеться, и честных людей в разбое обвинить. Трактир "Рог Изобилия" был последним местом, где Раймон д'Анжлер стал бы искать лихих людей, затевающих драки с горожанами. В первую очередь потому, что сам бывал там частым гостем, и хорошо знал хозяина этого заведения, а хозяин был человек добропорядочный и законопослушный. С другой стороны, повод зайти в трактир, не покидая при этом службы, был налицо, чем капитан тут же решил воспользоваться. Глядишь, мэтр Бономе угостит его и ребят чем-нибудь из своих погребов, а там у него кислятины дешевой не водилось отродясь, все только добрые вина с Луары да Бордо. Потому капитан предложил жалобщику немедля пройти с ними туда, и показать ему на обидчиков, с тем, чтобы установить нарушителей прядка и примерно наказать. Рыжий сперва согласился, но другие парни идти отказались наотрез и быстро скрылись, и тот заколебался, не последовать ли за ними? - Что же вы, месье, на попятную идете? Или нет там никаких разбойников, а просто из-за бабы с кем повздорили, а? - грозно вопросил у студиозуса капитан. Парень в ответ принялся сыпать бранными словами и грозиться напустить прево уже на капитана, что еще сильнее не понравилось Раймону. - Эй, любезный, что вы мне тут папашей своим трясете? Говорю же, пошли с нами в трактир, укажите мне на тех, кто напал на вас, и я их арестую немедля. А ежели лжете и оговорить кого желаете - так с вас за то и спрос будет! У вашего же папаши! И, не дожидаясь, покуда парень примет решение, он скомандовал солдатам шагать в сторону трактира.
полная версия страницы